The paper is a reply to E.V. Maslanov’s article that focuses on today’s features of communication between scientific and non-scientific communities. The author argues that the ever-increasing transparency of the boundaries between scientists and non-scientists, achieved through the evolving modern means of communication, is fruitful for both society and science. This communicative trend is compared with Weber's “disenchantment”, whose object is not nature, but science itself that is thus desacralized and deprived of an aura of mystery for the uninitiated. The illustration of the history of Theranos affirms the danger of secret scientific knowledge and institu-tions, especially if the latter claim to change the hu-man world and are linked with large financial investments. The paper emphasizes that the movement towards a non-scientific community is not a danger to the autonomy of science, but rather a key to a responsible and interested relationship between scientists and society. The author questions the danger that, according to E.V. Maslanov, threatens science because of the situation in which the recent scientific knowledge is getting available to a wider public. Using the example of E. Strelkov’s art work “The Third Idea,” the author states that even in science-art projects, which are a trading zone between scientific and non-scientific communities, science appears as an autonomous field that requires a special approach and effort to understand. He concludes about the need for an interested and simultaneously critical dialogue between scientists and non-scientists. Such a dialogue appears the basis for maintaining the autonomy of the scientific community’s life world from power claims coming from the representatives of the “system” including business, government, and church organizations.

This paper provides short responses to the critics' comments on the article Communication of Scientists and New Information and Communication Technology (Notes from a Pessimist). Agreeing with the thesis that public control over the implementation of scientific projects is needed, the author notes that its functioning is hindered by the “illusion of understanding” of science. Relying on this illusion helps evade real public control. Furthermore, open access to scientific results only strengthens it. The development of technology science leads to the active formation of its media image. At the same time, scientists themselves are striving to withstand the increasing “illusion of understanding” along with the mediatization of science. As a result, science itself seeks to re-build the demarcation of communication tools.

Общие утверждения – это высказывания, со-держащие утверждения общего характера, которые встречаются в самых разных письменных и устных жанрах. Общие утверждения по определению не содержат в своей структуре никаких указаний на предпосылки, при которых они могут считаться верными. При этом их неправильное использование в научнопопулярной литературе может подорвать доверие общественности к самому научному процессу, когда обнаруживается, что выводы в значительной степени зависят от определенных условий истинности. Язык, используемый в научных работах, часто включает в себя различные оговорки и хеджобороты1, эпистемологические последствия которых изучались Бруно Латуром, Томасом Куном, Яном Хакингом и др. Некоторые исследования, од-нако, показывают, что аннотации и рефераты научных текстов часто содержат общие утверждения, которые не подтверждаются научными данными, приведенными в полном тексте работы. Аналогичным образом, когда сообщения о научных открытиях появляются в популярных СМИ, журналисты также часто уда-ляют из своих текстов оговорки, хеджобороты и маркеры контекстов, содержащиеся в оригинальных текстах. Исследования в области антропологии, проведенные Джозефом Думитом, Аннемари Мол, Харрисом Соломоном и др., посвящены изучению реакции человека на подобные утверждения. Одним из возможных решений проблемы чрезмерного использования высказываний общего характера в аннотациях и рефератах научных текстов, особенно в исследованиях с участием человека в качестве субъекта, является включение обязательного раздела «Ограничения на общее», предложенное Гутьерресом и Рогоффом (2003). Кроме того, предлагается использовать меньше субстантивированных глаголов и больше описаний в форме прошедшего вре-мени о том, что на амом деле имело место в конкретном исследовании.

The article considers the problem of the status of scientific expertise in a democratic society. The author characterizes the rationality of expertise as a result of the interaction and/or conflict between the agent’s rational attitudes in science and politics. Referring to the ideas of W. Lippmann and P. Bourdieu, the author characterizes the specifics of the symbolic power of a scientific expert, noting that scientific examination in a democratic society is designed to represent the state of scientific knowledge. At the same time, deliberative procedures can contribute to the formation of public consensus regarding the implementation of solutions proposed by scientists. The author notes that this kind of self-limitation of expertise could be considered as an important condition for its depoliticization and preservation of the scientific status itself. She claims that the described distribution of powers between experts and the public helps minimize the risks of technocratism and populism that are fraught with the development of scientific expertise. In the second part of the article, the author considers the problem of communication between disciplines that are involved in the development of programs for political reform of society. The author analyzes the concept of scientific imperialism and considers the arguments of critics of disciplinary ex-pansion. She characterizes the standpoints of John Dupree and Tony Lawson, and also recon-structs the ideological foundations underlying the program of moderate unificationism in the science by Philip Kitcher. The author concludes that modern epistemology is increasingly turning to political rhetoric in order to evaluate various methodological trends. This feature makes it possible to assert that the development of expertise is characterized not only by the expansion of scientific rationality, but also by the “politicization” (and sometimes “democratization”) of science itself.

В данной статье рассматриваются две проблемы. Вопервых, возможна ли какая-либо форма диалога за пределами дисциплинарных границ между кроссдисциплинарными коллективами, существующими весьма ограниченный промежуток времени? Данная проблематика исследуется в перспективе концепции «зон обмена», предложенной Питером Галисоном и развиваемой другими учеными. Автор обращается к эмпирическим данным, полученным в ходе включенного наблюдения в рамках семинара по сонификации, то есть представления тех или иных данных средствами аудио. В данном контексте затрагивается вторая проблема. Несмотря на то, что вопросы оценки результативности или эффективности исследовательских проектов активно обсуждаются в научном поле, не предпринимались попытки оценки степени междисциплинарности в рамках той или иной структуры взаимодействия. В свою очередь, мною предлагается методология, основанная на переносе понятий, используемых в качественных исследованиях, в стратегию количественного исследования. В заключении обсуждается ряд недостатков данного подхода и предлагаются дальнейшие направления работы.

Несмотря на недавнюю тенденцию к переходу от возобновляемых источников энергии к низкоуглеродной стратегии, политический дискурс Великобритании попрежнему признает энергию океана частью будущего энергетического баланса страны. Производство того, что мы называем «сборкой» технологий и океанских волн, запускает комплексные инициативы, обеспечивающие основу для экономической жизнеспособности и обоснованности добычи энергии волны. Однако редко поднимается вопрос о том, каким образом природное явление, являющееся частью этой сборки, истолковывается как ресурс, способный стать ключевым элементом пространства обещаний и оценок потенциала возобновляемой энергии. Данное исследование проливает свет на недостаточно изученные аспекты экономики доверия и практик оценки, формируемых вокруг возобновляемой энергии, которые еще не были проблематизированы в социальных исследованиях энергетики. Утверждая, что океанские волны становятся энергетическим ресурсом в значительной степени посредством практик оценки природных ресурсов, мы рассматриваем такие практики в контексте производства научных и политических дискурсов вокруг энергии волн. Рассматривая волны в качестве объекта экспертизы, мы изучаем, как «данные о волне», сформированные на основе измерений, статистического анализа, моделирования и визуализации, способствуют оценке и легитимизации разработок в области энергии волн. Мы также оцениваем перспективы энергии волн в качестве «товара» в будущем экономическом обмене.

Данная статья предлагает обзор и размышления над книгой Гарри Коллинза и Роберта Эванса «Почему демократиям нужна наука». Особый интерес автора вызывает предложенный ими институт Сов (The Owls). Красной нитью через книгу проходит тема постправды, которую Коллинз и Эванс пытаются проработать. В данной статье концепции постправды посвящен первый раздел. Во втором разделе рассматриваются «птицы науки» – система классификации, разработанная Коллинзом и Эвансом по аналогии с известным высказыванием Ричарда Фейнмана о философии науки. Будут рассмотрены «ученыеорлы», «ястребыфундаменталисты» и «философы-апологетыстервятники»; далее внимание будет уделено «совам науки». Собственно, последним по-священ третий раздел. «Совы» представляют собой институт, предложенный Коллинзом и Эвансом: он включает социологов, а также сторонников строгого аналитического подхода к социальному анализу науки [Collins, Evans, 2017, p. 78]. Роль «сов» состоит в максимально качественных консультациях политиков в эпоху пост-правды. При этом цель данной статьи заключается в обосновании того, что идея института Сов не является достаточным механизмом для деятельности в эпоху постправды. После описания концепции «сов» я перехожу в четвертом разделе к рассмотрению проблемы их нейтральности, поскольку консенсус не гарантирует установление истины или достоверности. В пятом разделе обсуждается проблема «сов» и демократии, поскольку Коллинз и Эванс не дают определений типу демократии, в котором «совы» будут действовать. В шестом разделе отмечается исключительность, присущая институту Сов, поскольку она ограничивает членство в нем исключительно двумя профессиями и, повидимому, делает этот институт элитарным. Наконец, в заключении я задаюсь вопросом о том, какое все это имеет значение для исследований в области науки и технологий. На мой взгляд, институт Сов все же недостаточен в эпоху постправды.